В первый раз я напрямую столкнулся с американским высокомерием по отношению к России, когда слушал лекцию Уолтера Рассела Мида (Walter Russell Mead), бывшего профессора Йельского университета, автора книг и статей по внешней политике. Это было лет семь назад, после грузинской войны.
Во время или после лекции я что-то спросил его про ситуацию вокруг России, а он сказал, что это «держава, теряющая всякую значимость» и говорить тут не о чем. Я тогда удивился этой безапелляционности, но спорить профессор не предлагал. Потом я много раз слышал похожую фразу от знакомых, которые рассказывали о своем понимании позиции Барака Обамы, на президентство которого пришлось все время от Цхинвала до Алеппо.
Новая статья российского экспорта
Взгляд на Россию как на declining power (державу, теряющую значимость) явно стал общим местом в кругах, которые влияли на официальные внешнеполитические позиции США при Обаме. Совсем не сложно представить, что президент Владимир Путин и та часть его окружения, для которых такого рода взгляды – сильнейший раздражитель, взялись доказать, насколько Обама был не прав. «Положили в сердце своем», что докажут, что Россия больше, чем региональная держава, и доказали. Многие на Ближнем Востоке давно признают, что Россия стала вторым «шерифом» региона и вполне может стать первым.
Должность такого рода влечет за собой некоторую ответственность – ту самую, от которой американцы много лет пытаются уйти, считая свои многочисленные международные обязанности чемоданами без ручки (в чем согласны, кстати, Обама и будущий президент Дональд Трамп). Не исключено, что Россия скоро получит этот чемодан в свое полное владение. Москва успешно сыграла для Асада роль «империи по вызову», позже наверняка найдутся и другие желающие. «Люди реагируют на участие России в децимации одного из самых почитаемых городов суннитского мира, Алеппо, так же, как относились к США после оккупации Ирака», – говорит в интервью The Wall Street Journal Хасан Хасан из Института Тахрир, вашингтонского исследовательского центра по изучению Ближнего Востока. Но ясно, что это не только не смущает московских политиков, а раззадоривает их. «Они хотят, чтобы с ними считались, чтобы у них было достаточно веса, чтобы ничего в регионе не происходило без их согласия, – говорит генеральный секретарь Лиги арабских государств Ахмед Абуль Гейт. – И им это удается».
Петр Померанцев: Стратегия безумца - провокация против Запада
Наверное, российское возвращение в большую международную политику имеет большой и высокий смысл. Если один шериф уходит, кто-то должен его сменить. Может быть, это нужно было не только для того, чтобы доказать американцам, какие они идиоты, но и для того, чтобы опередить другого соискателя должности – Китай. Обязанности шерифа почетны и, наверное, принесут массу выгод и поступлений в казну.
Вот этим занималась Россия в последние три года. И на этом пути есть большой успех. Если инвестиции денег не приносят успеха, то инвестиции силы успех принесли. Но жителям России, а не Кремля было бы интересно понять, кто сыграет роль того «Вашингтона», который заставит государство оглянуться на самого себя. На массовую бедность в стране, на неспособность государства финансировать детские приюты и взрослые больницы. Что может быть той силой, с раздражением реагируя на которую российская политическая система обратит все свои силы на то, чтобы доказать этой силе, как же она не права. Можно даже объявить конкурс.